Позывной «Скиф»
Евгений Валерьевич Новиков. Из интервью донецкой киностудии «Аврора» 5 августа 2015 года.
Родился я в Макеевке, в поселке Пролетарский, тут вырос. До этого у меня была обычная мирная жизнь. Работал с молодежью. В Житомирской области организовал федерацию сумо, это была моя работа. Но с началом известных событий вернулся домой, к маме, и принял решение идти в ополчение. 19 мая 2014 года ушел защищать свою землю, свой дом от прихвостней Запада и Америки.
Во время майдана я был в Киеве и видел, кто создавал массовку. Это западноукраинские шабашники, которые к ноябрю закончили работу по объектам и должны были вернуться к себе домой. Но им предложили за деньги посидеть на майдане, и они принялись за иудину «работу». «А шо? – говорили эти недалекие и беспринципные селяне. – Тут я заработаю да семью прокормлю. А дома шо? Водку пить?». Это буквально слова моего довоенного товарища. Вот так они все и рассуждали.
На майдане происходило много непонятного и, прямо скажем, неприемлемого для нашего брата-славянина. Но поначалу была некоторая надежда, что президент Янукович одумается и примет меры, чтобы погасить майдан, пока он не разгорелся. Но власть захватили непонятно кто по указке наших вечных завистников с Запада. Народ Донбасса такое никогда не смог бы принять. Чтобы на нашу землю пришли захватчики? Нет, этого не будет! И народ Донбасса поднялся.
Боевого опыта у меня не было. Но я с детства хотел стать военным. Даже пытался поступить в суворовское училище, готовился к поступлению в Рязанское десантное училище. Не пил, не курил, занимался рукопашкой, дзюдо, самбо, легкой атлетикой, туризмом, то есть всем тем, что могло пригодиться в будущем разведчику. И да, бегом еще, конечно. Были разряды по туризму, по легкой атлетике. Три года занимался пулевой стрельбой. В 1989 году ушел в армию. Служил в спецвойсках в Чехословакии, а в июле 1991-го мы были выведены, расформированы.
И все, чему нас учили в советской армии, пригодилось теперь. Даже при том, что армейская школа давно в прошлом. Когда к нам приезжали инструкторы по рукопашному бою по системе Кадочникова, наша молодежь следила за движениями инструктора, но не повторяла их. А я только что прибыл с выезда, посмотрел на это, снял разгрузку и повторил все за инструктором прямо на асфальте. А мне уже было 43 года. Кувырки, развороты, переползания, с оружием и без – спокойно откувыркался, чтобы показать молодым, как надо учиться у инструкторов.
Мой отец был привержен системе Кадочникова, а я больше любил айкидо, где на действия противника отвечаешь противодействием и его же силой. Этот принцип применим и в разведке. А сейчас я командую отдельной разведгруппой гаубичного артдивизиона 5-й МСБ. Уходя в глубокий тыл врага, приходится использовать все умения: и философию айкидо и систему Кадочникова, и опыт, которым мы с боевыми товарищами постоянно делимся. Группа должна действовать слаженно, как часы.
Нам приходится много передвигаться по пересеченной местности. Бегают только в кино. А мы ползаем, по-пластунски, «на карачках», делаем перебежки, кувырки, ходим «гуськом». Это в кино человек с одним автоматом может победить всех, потому что у него бесконечный магазин. А у нас не так. При моем весе 84 кг, имея снаряжение разведчика-стрелка, то есть автомат с боекомплектом и прочую амуницию, общий вес получается 125 кг. За сутки мы можем проходить 30-50 км. А при снаряжении разведчика-пулеметчика вес и того больше – 150 кг.
Как я попал в ополчение
Сначала пытался попасть в одно из подразделений, а потом просто пошел в ОГА, прошел собеседование в числе немалой группы добровольцев. На вопрос «Кто желает отправиться в Славянск?» откликнулись двое и положили на стол свои военные билеты. Я готов был ехать сразу, но попросил два дня, чтобы помочь матери. Она у меня одна осталась, отец умер. Она, конечно, переживала, но сказала тогда: «Отец бы тобой гордился! И я горжусь!». Через мамин дом прошло множество беженцев. Бывало, по 10-12 человек в день. Мама чем могла помогала. Это моя мама…
Через два дня я был с рюкзаком у обладминистрации. Сформированы были группы, и сходу началась работа в разведке: первые три группы отправились как строительные бригады в сторону Славянска, естественно, без оружия. Из Славянска отзвонились, доложили обстановку. И тогда уже по маршруту, минующему блокпосты противника, выехала более многочисленная бригада, с оружием.
Я оказался в подразделении, пришедшем из Крыма. А в нем вновь назначенный командир, вместо Медведя, который погиб 5 мая при защите Семеновки. Служили на блокпостах. Нас обстреливали и минометами, и гаубицами. Страшно? Конечно. У кого нет инстинкта самосохранения, тот не выживет. Я сам, выходя из блиндажа, нарвался на мину 120-ю, получил контузию. Очухался, собрал патроны, которые нес для бойцов, и тут же попал под вторую мину. Но мне повезло, обе контузии были легкими.
Потом нас перебросили в сторону Николаевки. Потом выводил российских добровольцев к границе и к своему подразделению уже не имел возможности вернуться. Прибыл в Донецк. Это перед самым нашим выходом из Славянска. Поначалу служил в пассивных подразделениях. И это меня несколько тяготило. Ну как пассивных? Мы работали против диверсионных групп, которые, пробираясь на нашу территорию, использовали минометы против мирного населения. Ну вот как относиться к таким людям?! Это ведь были наши земляки, которые продались за 30 сребреников и стреляли по своим же домам, по своим соседям!
ДРГ разъезжали под видом скорой помощи, в пикапчиках, даже в мусоровозах с минометами внутри. Местное население нам помогало, звонили и сообщали, где искать бандитов. А дрг уже ездили и на грузовиках внаглую, не пряча оружие. Их цель была посеять панику, вызвать негативное отношение к ополчению, чтобы нас обвиняли в том, что мы провоцируем противника на огонь. Но большинство прекрасно понимали, что мы защищаем нашу землю. Люди не уехали, хотя у многих дома были разрушены, у многих погибли родные. Мой товарищ погиб, оказывая помощь пострадавшим от обстрела «Градами». Это в макеевских Черемушках.
Потом я оказался уже в гаубичном артдивизионе, в разведке. Это было мне близко по духу. Приходилось углубляться до 20 км на вражескую территорию. С тамошним населением не контактировали. Нас никто не видел, но мы выполняли задание и возвращались назад.
Обычную свою работу наша разведка выполняла и в Дебальцево. Крышка на Дебальцевском котле была закрыта в основном трудами местных ополченцев, а не внешних сил. Один из наших бойцов смог попасть домой в Дебальцево только после освобождения города. И увидел, что его район был полностью разрушен. Не хочется пересказывать то, о чем нам поведали наши граждане, находившиеся некоторое время на оккупированной укропами территории, это тяжело. И я думаю, что с бандитами, которые все это творили там, нечего разговаривать, их нужно просто уничтожать.
О друзьях
Мой друг, брат, товарищ и сослуживец, с которым мы начинали еще в Семеновке, сейчас на реабилитации. Но службу не оставит, вернется к нам. Позывной «Гоша». Ждем его с нетерпением. А еще – мой зам. Не просто зам, а единомышленник. Дима, позывной «Генерал». Без него мне было бы тяжко. Да, есть верные товарищи, на которых всегда можно положиться. Такой и плечо подставит, и спину прикроет.
Пожелание землякам
Всем землякам, донецким и луганским. Не унывайте, победа будет за нами! Мы победим! Вот закончится война, не надо будет куда-то срочно бежать и кого-то спасать. И тогда можно будет отключить телефон и просто от-дох-нуть…
… Евгений Новиков погиб на боевом посту 4 июля 2019 года на позициях в поселке Ясное под Докучаевском. Светлая память.
